Омбудсмен по правам человека

Уполномоченный по правам человека в Чувашской Республике Юрий Кручинин. © Фото Валерия БАКЛАНОВА

Около месяца назад в Чувашии приступил к исполнению обязанностей Уполномоченный по правам человека. 54-летний юрист, президент Адвокатской палаты ЧР Юрий Кручинин был избран на эту должность сроком на пять лет на восьмой сессии Госсовета ЧР. За кандидата, предложенного Главой республики, проголосовало большинство депутатов парламента.
Институт омбудсменов (с английского “человек, назначенный правительством для рассмотрения жалоб”) нынче создан в 73 регионах России. Уполномоченные имеют статус государственных служащих.
Юрий Кручинин принял нас в своем офисе на 14-м этаже высотки Дома правительства.

• ДОСЬЕ
  Юрий Сергеевич Кручинин родился 10 февраля 1958 года в Козьмодемьянске Марийской АССР. После окончания юридического факультета Ивановского госуниверситета работал в органах прокуратуры Чувашии. С 2002 года до нынешнего назначения возглавлял Адвокатскую палату ЧР.
  Кандидат юридических наук, доцент кафедры адвокатуры ЧГУ. Имеет награды Минюста и ФПА РФ, лауреат золотой медали им. Ф.Н.Плевако, заслуженный юрист Чувашской Республики.

— Юрий Сергеевич, какие первые шаги на новом посту сделаны?
— В основном они касались формирования аппарата уполномоченного. Нужно было подобрать работоспособных, грамотных специалистов.
Поскольку лимит небольшой, со мной всего лишь три работника, и в силу профессии я хорошо знаю юридическое сообщество республики, с кадрами никаких проблем не возникло. Люди приняты, приступили к работе.
Надеюсь, со временем штат нам получится увеличить. Необходимость в том уже чувствуется по тем обращениям, что поступают на имя уполномоченного. В Татарстане, к слову, в аппарате омбудсмена 18 сотрудников. У нас среди субъектов РФ в ПФО самый малочисленный состав.
Кроме того, определили основные направления своей деятельности, наиболее уязвимые сферы жизни, где можно прогнозировать, что там в большей степени имеют место нарушения прав человека. Моя задача — не ждать, когда придет такой сигнал, а постараться заранее выявить причины и условия появления нарушений, предпринять опережающие действия.
— Посещение уполномоченным исправительных колоний республики, видимо, и ставило такую задачу?
— Поездки, конечно, неслучайны, они вызваны и эхом бунта в колонии Копейска Челябинской области. Не хотелось бы, чтобы подобное ЧП произошло и в нашей республике.
Не секрет, в исправительных учреждениях находится категория граждан, права которых легче всего нарушить. И эти нарушения, как правило, остаются за колючей проволокой, о них не
услышат, не узнают. Информация из зоны, известно, фильтруется той же администрацией учреждения. Хотя вроде бы нынче признаны все атрибуты гласности в местах лишения свободы, тем не менее многие стороны жизни ИУ остаются за кадром.
Посетили женские колонии в Цивильске и Козловке, были личные встречи с осужденными. Несколько вопросов взяли на контроль, сейчас проверяем.
К примеру, меня даже не как уполномоченного, а просто человека удивило то обстоятельство, что женщины в колониях в декабрьские морозы ходят в обычных кожаных ботинках, не утепленных, даже нет фланелевых подкладок. Естественно, мерзнут, болеют. Нам говорят, такие нормы вещевого довольствия установлены для всех осужденных Мин­юстом РФ.
Запросили данные по заболеваниям в колониях в УФСИН по ЧР. Постараюсь подготовить письмо на имя министра юстиции России А.Коновалова, где поставить вопрос об изменении норм вещевого доволь­ствия для заключенных в части обуви.
— В продолжение темы, в СМИ была информация о переполненном СИЗО-1 в Чебоксарах.
— Ситуация, можно сказать, критическая. На 1 января 2013 года в СИЗО-1 содержались 255 человек при лимите 158. Переполнен почти в два раза. Ни о каких международных стандартах говорить тут не приходится. То, что нормы по условиям содержания нарушаются, признает и УФСИН. Нужно новое помещение, строительство которого, к сожалению, затягивается.
Не лучше положение и в следственном изоляторе Цивильска, а там находятся и несовершеннолетние. Повышенная влажность, духота. В ближайшее время с выездом на место будем во всем разбираться.
Я почему заостряю внимание на СИЗО: там пребывают люди, еще не признанные виновными, они не отбывают наказание, но при этом условия их содержания гораздо хуже, чем у лиц, в отношении которых уже вынесен приговор. Нахождение под стражей превращается в пытку, во всяком случае, с элементами пытки.
— Есть альтернативные меры пресечения: подписка о невыезде, залог, домашний арест с “браслетами”...
— Правоохранительная система, несмотря на проводимые реформы, очень консервативна, неохотно перестраивается. Из моего опыта, по многим уголовным делам мера пресечения в виде заключения, вообще, необходимостью не вызывается, особенно по делам экономической направленности. Это просто способ давления на обвиняемого с целью получения нужных признательных показаний.
— Следователь ходатайствует, но окончательное слово все же за судом.
— Суды, как правило, не вникают в существо обвинения. К тому же в случае необоснованного ареста человека не несут за это никакой ответственности. Хотя раньше прокурор, дающий санкцию на взятие под стражу, отвечал за свое решение персонально. В тех случаях, если по итогам года набиралось несколько необоснованных арестов (дело разваливалось, прекращалось за отсутствием состава преступления, за недоказанностью), то такого прокурора понижали в должности.
Как-то укоренилось на практике, что залог, домашний арест считаются малоэффективными мерами для органов предварительного след­ствия. Что, конечно, неправильно, и так не должно вершиться правосудие.
— Есть око прокурора, которое надзирает за всем и вся и имеет реальные рычаги влияния. Как вписываются в эту сложившуюся систему омбудсмены?
— Я тоже задавался во­просом, почему государство ввело институт уполномоченного по правам человека. Нам просто сказали: уполномоченные призваны обеспечивать гарантии государ­ственной защиты прав и свобод человека и гражданина.
Действительно, прокуратура осуществляет надзор за соблюдением прав человека. У нее широкий спектр полномочий, конкретные акты реагирования, чего у уполномоченного нет. Однако при всем уважении к данному органу, сам бывший прокурор, могу утверждать: прокуратура иногда выступает не с позиции законности, а с позиции целесообразности.
Это характерно и для других правоохранительных структур. При разрешении той или иной жалобы нет стремления максимально помочь человеку, всяче­ски изыскиваются пути для отказа в удовлетворении его доводов.
К нам поступают обращения, свидетельствующие об откровенной нерадивости отдельных работников правоохранительных органов при рассмотрении жалоб граждан. Волокита, бездушие, вообще, очень показательны для чиновников как в погонах, так и обычных. В каждом таком случае мы будем ставить вопрос перед руководителями организаций об ответственно­сти должност­ных лиц, предавать гласности такие факты.
— В вашей адвокат­ской практике выносились оправдательные приговоры?
— Ну это ЧП для всей судебной системы, почему-то так у нас сложилось.
В моей практике было уголовное дело, когда три разных судьи выносили подсудимому оправдательный приговор. Но по очевидно надуманным основаниям Верховный суд ЧР их отменял. В подобной ситуации трудно говорить об объективном правосудии.
Казалось бы, суд — по­следняя инстанция, как перед Богом, гражданин должен быть уверен, там справедливость, независимость в суждениях и выводах и что только в суде он получит реальную защиту своих прав. К сожалению, у нас все наоборот.
— Это позиция адвоката?
— Уполномоченного по правам человека, работавшего адвокатом и хорошо знающего все болевые точки уголовной юстиции республики.
— Приняты федеральный и республиканский законы о предоставлении отдельной категории граждан, в том числе малоимущим, бесплатной юридиче­ской помощи. Где ее можно получить?
— Во всех бюро и коллегиях Адвокатской палаты ЧР. Эту работу мы организовали еще в мою бытность президентом палаты.
Бюджет республики при этом не понес никаких расходов. Прием ведут порядка 260 квалифицированных адвокатов. Однако, как ни странно, граждане не проявляют большой активности, считают, им достаточно прийти к адвокату и он поможет. Но ему нужны для отчета копии документов, подтверждающих социальный статус граждан, так как бесплатные юридические услуги оплачиваются государ­ством.
— Юрий Сергеевич, долго размышляли над предложением стать омбудсменом?
— Да, не сразу принял решение. Сомнения отпали, когда узнал, кто еще претендует на пост.
— С Владимиром Лукиным, уполномоченным по правам человека в России, уже встречались?
— На координационном совещании в Москве. Но его нельзя рассматривать как нашего непосредственного начальника. Уполномоченные в субъектах самостоятельны. Аппарат Лукина оказывает нам методическую помощь.
Мы призваны держать руку на пульсе общественной жизни региона, как я уже сказал, действовать не вслед нарушениям прав человека, а упреждать события, касается ли это выплаты заработной платы, дет­ских пособий, прав участников войны, инвалидов, жилищно-коммунальной сферы.
При уполномоченном будет создан общественный экспертный совет из специалистов разных отраслей для рассмотрения и выработки решений по наиболее сложным вопросам.
— Заключения уполномоченного носят только рекомендательный характер?
— Мы не подменяем деятельность компетентных государственных органов. Однако со становлением и развитием института омбудсменов, думаю, возникнет необходимость в официальном письменном предупреждении уполномоченным должностных лиц либо коллегиальных органов, допускающих нарушения прав и свобод граждан.
— А в какие дни к вам можно прийти на прием?

— Двери офиса уполномоченного открыты для всех посетителей. Мы находимся по адресу: Чебоксары, Президентский бульвар, 10, в Доме правительства. Личный прием веду по средам с 15.00 до 18.00. Контактные телефоны: 39‑32‑13, 39‑33‑72.

Призываю граждан максимально смело ставить перед уполномоченным любые вопросы, связанные с нарушением конституционных прав. Желательно прийти на предварительную консультацию, чтобы потом составить качественное, мотивированное обращение, жалобу с приложением соответ­ствующих документов.