Александр Логвинец: Перед глазами ребенок с “Булгарии” в крошечных сандаликах

Заместитель начальника Чувашской республиканской поисково-спасательной службы Александр Логвинец. Фото Валерия Бакланова.

Евгений Малайкин и Михаил Андреев: очередной спуск на “Булгарию”. Фото из архива Чувашской республиканской поисково-спасательной службы.

10 июля на Волге в трех километрах от берега затонул двухпалубный туристический теплоход “Булгария”, осуществлявший двухдневный круиз по марш­руту Казань — Болгар — Казань. На борту в момент катастрофы находился 201 человек. Спасены 79 пассажиров, 122 погибли — это 28 детей, 72 женщины и 22 мужчины. В операции по поиску погибших участвовали десять спасателей из Чувашии. Возглавлял группу водолазов заместитель начальника Чувашской республиканской поисково-спасательной службы новочебоксарец Александр Логвинец. Александр Алексеевич предоставил “Граням” фотографии с места поисково-спасательных работ и рассказал, как проходила операция.

— Восстановите, пожалуйста, события того воскресенья — 10 июля. Как узнали о случившемся, как собирались в дорогу?
— Я узнал по телевизору. Бегущая строка информировала, что в 16.30 будет экстренное сообщение. Сразу подумал: что-то случилось, потому что хорошие новости сразу говорят. Я находился не дома, в Цивильском районе. Когда прозвучала информация, позвонил в отряд оперативному дежурному: “Геннадий Яковлевич, что там? Была какая-то команда?” — “Еще не было ничего”. А потом объявили сбор всей службы. По нормативам на него дается час-полтора (зимой побольше — два — два с половиной). Когда все собрались, начали готовиться к поездке.
У нас есть водолазная станция быстрого развертывания, специальное водолазное универсальное оборудование. Взяли дополнительные гидрокостюмы, запас веревок. Все, что необходимо для проживания: те же палатки, тот же котел для приготовления пищи. Катер с собой тянули на буксире. Около 12 ночи выехали, в 5 утра были на месте. Там, в затоне имени Куйбышева, уже был развернут лагерь.
— Сбор объявили со всей страны?
— Сначала прибыли службы нашего округа, кстати, у нас достаточно сильные водолазы. Прибыла удмуртская группа, тоже очень сильная. Самара приехала. Из Мордовии четыре человека. Ульянов­ские были, но они работали ночью, и только один день. Из Приволжского регионального поисково-спасательного отряда — целая водолазная служба во главе с Александром Николаевичем Чачиным, в Уфе они базируются.
А потом, когда мы через неделю пришли обратно “с воды”, там уже весь берег был спасателями заполнен. На помощь приехали водолазные группы из Сибири, с Северного Кавказа. В структуре МЧС России есть аэромобильный отряд “Центроспас”, приехал его филиал из Туапсе. Туапсинцы привезли подводного робота, который, кстати, тоже нашел утонувшего мужчину где-то в пятнадцати метрах от “Булгарии” (он не на теплоходе искал, а вокруг).
Работали Центр по проведению спасательных операций особого риска “Лидер” (это Москва), Госакваспас, базирующийся, по-моему, в Калининграде. География, как видите, широкая: от Калининграда до Иркутска.
— Но вы были одними из первых?
— В принципе, да. В 7 часов подогнали водолазный бот, дали команду загружаться. Мы сели, вместе с нами — самарцы, региональный отряд и из Удмуртии. Работы велись с двух тягачей, их стык в стык поставили, заякорили.
Только прибыли к месту гибели корабля — сразу водолазные спуски. Весь день работали 11-го. К вечеру, по­скольку место проведения работ в 12 километрах от лагеря и каждый раз возить спасателей час туда, час обратно долго, приняли решение разместить всех на “Арабелле”, на том самом теплоходе, который спасал тонувших, — его неподалеку по­ставили. Мы там и жили до 15-го.
Каждый день распорядок: в 4.30 подъем, в 5 завтрак, где-то в 6 всех перебрасывали на поиск. Руководил водолазными работами Вадим Вадимович Серегин, бывший начальник “Центроспаса”, ныне начальник ГИМС.
Одновременно трудились три группы и робот. Распределили между ними участки. Нам досталась верхняя палуба ближе к носовой части. Задачу поставили: в первый же день достать как можно больше утонувших. В понедельник были найдены 54 человека, из них 8 подняли наши ребята: 7 женщин и девочку-подростка.
В основном нагрузка легла на Женю Малайкина. Женя — потомственный водолаз. И вот ведь перипетии судьбы! Его отец вел работы по подъему утонувших во время катастрофы теплохода “Александр Суворов” в Ульяновске в 1983 году. Сейчас Малайкину-младшему пришлось.
— Кроме Евгения Малайкина кто еще спускался на теплоход?
— Вместе с ним работал Миша Андреев, но палец тогда порезал, разбивая стекло в каюте, — пришлось заменить. Спускались на “Булгарию” Паша Васильев, Олег Егоров и Витя Васильев — они служили в армии водолазами, теперь работают у нас в водолазном отряде. Володя Федотов — он спасатель в техногенном отряде, но тоже ходил на теплоход. Остальные на обеспечении были: в воду заходили, но уже только помогали работающим там. Это Володя Трутнев, Юрий Семенов, Володя Петров.
— Поясните, каждый спасатель должен уметь работать и на суше, и под водой?
— По сути, все практиче­ски имеют водолазную практику, и я имею. Но решили создать поисково-спасательный отряд специальных видов работ, проще говоря, водолазный, куда и вошли лучшие водолазы. В этом отряде десять человек. Начальник — Сергей Ильич Данилов — заслуженный спасатель Чувашской Республики.
— В другие дни погибших наш отряд находил?
— Нет. Во второй подняли с корабля более 30 человек, потом меньше, но все равно продолжали искать-искать. Я уже в последний день подошел к Вадиму Вадимовичу Серегину, попросил разрешения поработать на корме. Потому что тесно, толкаться приходится: людей, оборудования, снаряжения водолазного много. “Давайте, — говорю, — мы поработаем рядом с Самарой, может, еще кого-то найдем”. Но в четверг трупы уже всплывать стали. Так подняли мужчину, женщину, ребенка-мальчишку...
— Был шок?
— Такие работы мы по­стоянно выполняем. Но тут масштабы другие! Очень большие. Еще более их ощутил, когда силы стали нарастать, поступать и использоваться более сложное оборудование, техника. Или такая картина: вся палуба уложена погибшими. Или ребенка подняли одного в крошечных сандаликах... Помню, на палубе десять женщин, мужчина один, один-два ребенка — соотношение было примерно такое, когда доставали. Я разговаривал потом с работницей теплохода, говорит, как будто женский клуб какой-то по­ехал отдыхать. Поднимали и беременных, мы — тоже.
Шок был скорее у тех, кто под водой ходил. Женя рассказывал, что в одной каюте обнаружил девочку с женщиной в обнимку, с матерью, наверное.
— Говорят, многие из утонувших были в спасательных жилетах. И не спаслись. Как такое могло произойти?
— Люди находились в каютах, жилеты тоже там. Видимо, когда все случилось, они надели жилеты. Другое дело, что не смогли, не успели выбраться. Теплоход затонул быстро, сам по себе он старый, коридорчики узенькие, иллюминаторы маленькие. В последний день водолазы, когда спустились, обнаружили мужчину: он так и застрял в иллюминаторе, тело распухло, его поднимали, скорее всего, уже вместе с теплоходом...
А спаслись, конечно, те, кто успел выскочить на палубу, или те, кто был там. Погода стояла ненастная. Было бы солнце, находилось бы больше людей на открытых площадках. То есть и погода сыграла свою роль.
— В чем, по-вашему, причина трагедии?
— Сейчас уже в прессе столько их названо.
— Пишут — совмещение несовместимого: совет­ского изготовления и капиталистической эксплуа­тации.
— Тоже верно. И судно старое, и судовладелец стремился как можно больше выжать из него. В то же время и более раннего выпуска эксплуатируются суда. Просто надо выполнять все требования по обеспечению без­опасности, своевременно делать капитальный ремонт. Здесь он непонятно когда проводился.
Называют и такую причину: на нижней палубе иллюминаторы были открыты, что ни в коем случае нельзя делать. От духотищи, видимо, открыли, нужно было кондиционеры ставить.
— Что нужно делать, чтобы не происходило подобных трагедий ни на воде, ни в воздухе, ни на земле?
— Устаревшую или изношенную технику нужно или модернизировать, или заменять. Те же маршрутки носятся с перегрузом, и старые есть, и “убитые”. Спрашивать строже с людей, которые отвечают за обеспечение безопасности. С надзорных органов, которые чаще друг друга контролируют. А вообще все сводится к одному: к соблюдению элементарных требований на своих рабочих местах. Максимум от людей зависит.
— О чем мечтаете?
— Как и каждый спасатель, чтобы чрезвычайных ситуаций было меньше, а спасенных больше.