Великий и притягательный град Петра

Санкт-Петербург, Питер. Вот уже шестой год провожу отпуск там и каждый раз открываю все новые страницы. В чем же притягательность, волшебная сила северной столицы с ее ветрами, частыми дождями?

 

Европа в Питере
На многочисленные группы туристов-иностранцев уже не обращаешь внимания. Они повсюду: на Дворцовой площади, обозревают панораму города с Исаакиевского Собора, спускаются  по трапу с крейсера “Аврора”, фотографируются  на фоне красивейшего собора Спаса-на-Крови, отдыхают в Летнем саду, на Марсовом поле, прогуливаются по Михайловскому парку, на катерах по Мойке и Фонтанке.
Но что поразило на этот раз, так это живые скульптуры на Нев­ском проспекте и Дворцовой площади. Ранее нечто подобное доводилось видеть по телевизору в передачах о странах Европы — Франции, Италии... А тут на тебе — Европа к нам сама заявилась, конечно, с учетом российских реалий.
Вот, возвышаясь над толпой, весь белый, включая лицо и руки, Петр I. “Мам, я тоже хочу, чтобы он со мной поздоровался, дай денежку”, — просит маму малыш лет пяти. Молодая женщина, видя умоляющие глаза сына, протягивает ему десять рублей, тот бросает их в лежащую у ног “скульп­туры” коробку, и маленькая ручонка оказывается в мощных руках самого “царя”. Раздаются аплодисменты, малыш ловит на себе восхищенные взгляды мальчиков и девочек.
“А ты хочешь пожать руку царю?” — обращается уже сам папа к дочке, которая тут же закивала головой. Ну разве сопоставимы десять рублей и не­описуемый восторг ребенка? Да и Петр I не остается внакладе: немаленьких размеров коробка почти полна, хотя по времени еще нет и одиннадцати.
На дальнейшем пути к Неве на Невском проспекте мы повстречали всю в “золоте” Екатерину II, серебристого мальчика из космоса. Похоже, данный вид бизнеса приносит доход, причем немалый.
Взяв с подругой билеты на ночную прогулку по Неве, решили скоротать время пешей прогулкой по улицам и улочкам, берущим начало от Зимнего дворца. Огромное количество кафе, кофеен, ресторанов и палаток с сувенирами. Особенно поразило количество  последних у Спаса-на-Крови. Что продается в них? Наши знаменитые матрешки, иконы, пуховые шали, картины, посуда с символами Питера: соборами Исаакиевским, Спаса-на-Крови, разводными мостами, а также тельняшки, бескозырки, солдатские котелки. Стоящие у прилавков неплохо владеют иностранными языками, в основном английским. Торговля идет бойко. Английскую, немецкую речь  можно услышать и сидя за столиком в кафе.
 Но время уже ближе к двенадцати ночи, пора на набережную Невы. Приближаясь к причалу, что у Дворцового моста, замечаем толпу, человек сто, никак не меньше. В большинстве молодые люди, есть и те, кому за 40. Они стоят по кругу, в котором парень и девушка с вращающимися факелами в руках исполняют танец. Мозг успевает зафиксировать огненные фигуры. Вот  одна за другой появились четыре восьмерки, потом пошли треугольники, следом поплыли волны...
На помощь исполнителям, чтобы не утерять интерес зрителей, в круг врывается коренастая девушка. Одним факелом она вырисовывает фигуры в воздухе, а благодаря второму из ее рта то и дело вырывается пламя. Длится это минуты три, публика ликует, а героиня, бросив на землю факелы, бегом спустилась к реке и несколько раз ополоснула рот невской водой.
Пока одни исполняли довольно смелые трюки, другая девушка с шапкой по кругу стала собирать со зрителей дань за просмотр со словами: “Вам нравится? Вы довольны?”
Но пора на белый теплоход. Жаль, ведь огненное шоу только разгорается. Успокаивает мысль, что ночной Санкт-Петербург доставит не меньшее удовольствие.
Так оно и случилось. Наверняка иные наши горожане уже совершали водный круиз, глядя с восхищением на поднимающиеся бетонные глыбы мостов Дворцового, Троицкого, Литейного и других, светящиеся огромные здания, особо выделялся Гранд-отель “Европа”, огни на набережной, пробегающие по водной глади цветные лучи. Обогнули Васильевский, Петроградский, Крестовский (кажется, все катера, что снуют днем по водным артериям города, на ночь встают на якорь здесь) острова. Жаль, что не дошли до Ладоги, стали возвращаться к своему причалу.
Прекрасная летняя ночь, испытываешь огромное желание продлить эти мгновения и увезти их с собой. И не могу не согласиться с то здесь, то там звучащими словами: “Питер — это наша Северная Венеция!”
Императорский
Павловск
С прошлого года я стала осваивать исторические места под Питером: посетила Екатерининский и Александровский дворцы в Царском Селе, еще город называют Пушкином. В завершение экскурсоводы напутствовали нас: “Обязательно побывайте в Павловске, он рядом, в шести километрах, получите такие же незабываемые впечатления, возможно, и большие”. И я загорелась желанием посетить город. Мечта исполнилась нынешним августом.
Вначале небольшой экскурс  в историю. В 1777 году по случаю рождения внука-первенца Александра императрица Екатерина II подарила его родителям — цесаревичу Павлу и великой княгине Марии Федоровне — 362 десятины земли (охотничьих угодий) с двумя деревнями с населением в 117 душ. На берегу реки Славянки были построены два охотничьих домика, затем появились два деревянных дворца — Мариенталь (Марьина долина) и Паульлюст (Павлова утеха). Так было положено начало Павловску.
В 1796 году земель Павловска стало больше почти в три раза, а число жителей выросло до 2,5 тысяч человек. Он получает статус города и становится императорской резиденцией. Большая роль в планировке и создании облика ныне государственного музея-заповедника принадлежит архитектору Чарлзу Камерону, “выписанному” из Англии, затем после пожара его восстанавливали, достраивали архитекторы В.Бренна, А.Воронихин, К.Росси.
Но вернемся в день нынешний. Приехавших пассажиров в Павловске на вокзале ожидают автобусы с надписями “Дворец”, “Павильон роз”. Прибывшие же не спешат в них садиться, а направляются через дорогу к лесному массиву, что в пяти минутах ходьбы. Это Павловский парк, вход платный. Асфальтированная дорога, вокруг лес, в основном ели, сосны. Про себя отмечаю, что здесь не так все окультурено, как в Царском Селе, больше, как говорится, естественной природы. И день, проведенный там, это подтвердил.
До Дворца мы добирались более часа, любуясь лесом, цветущими лугами. Открылся он перед нами неожиданно: спустились к пруду, перед нами возник высокий холм с солнечным Дворцом на вершине. Переходим через мостик, поднимаемся в гору. Внизу мирно течет Славянка, наверху неспешно прогуливающиеся у Дворца, отдыхающие на аллеях небольшими группами или по­одиночке люди, включая мам с колясками. Нет очередей, как у Екатерининского и Александровского дворцов. С парадного входа гостей приветствует сам Павел I в металле.
Взяв билеты, вместе с другими экскурсантами входим во Дворец. Его убранство напоминает увиденное в Царском Селе, только залы меньших размеров. Парадная лестница с большими напольными часами, лепной орнамент воинских атрибутов на стенах верхнего вестибюля, Итальянский зал с античными скульп­турами, скромная Камердинерская Павла I без какой-либо отделки, но с картинами, связанными с путешествием молодой великокняжеской четы по Европе.
Отправились они туда под именами графа и графини Северных. За 14 месяцев побывали в Польше, Австрии, Италии, Франции, Бельгии, Голландии, Германии. В каждой стране  посещали мастерские художников, магазины антикваров, мануфактуры, фабрики, приобрели для строящегося своего Дворца много мебели, бронзы, тканей, стекла, фарфора, картины лучших европейских мастеров.
Особое впечатление на них произвел Париж, где их торжественно принимали Людовик XVI и его супруга Мария-Антуанетта. Они участвовали в непрерывно сменяющихся приемах и балах, охотах, представлениях. Жизнерадостная, высокообразованная, умная Мария Федоровна так расположила к себе королеву, что та подарила ей уникальный драгоценный туалетный набор.   
Кое-что из приобретенного в европейском путешествии можно увидеть во Дворце и ныне, среди них и туалетный набор. “Выжили” картины, вещи, несмотря на тяжелые послереволюционные годы, когда охранявшие Дворец красноармейцы забирали приглянувшуюся утварь,ткани, мебель, грабежи и пожар во время оккупации немцами.
Когда же довелось проходить через Белую столовую, которая использовалась и для домашнего музицирования, то увидели в ней молодого человека и девушку, исполнявших на флейте и скрипке “Турецкое рондо” Моцарта, затем полилась “Серенада” Шуберта, зазвучал романс. Музыка гармонично вписывалась в окружающее великолепие, возвращала в XVIII век, когда во Дворце шли приемы, бегали дети (у Марии Федоровны и Павла I было десятеро детей — четыре мальчика и шесть девочек). Даже когда вышли из Дворца, печальная мелодия Сен-Санса “Лебедь”, льющаяся из окна, не отпускала из прошлого, заставляла размышлять о сложной судьбе Павла I, погибшего в Михайловском замке в Петербурге. Сорок лет он был наследником и лишь четыре года четыре месяца и четыре дня — императором.
Любовь ЗАХАРОВА.