Повесть живой Суад

Документальная повесть “Сожженная заживо” переведена с французского и опубликована на русском языке издательством “РИПОЛ классик” в этом году. Ее автор — палестинская женщина по имени Суад, описавшая свою жизнь.

История девочки, родившейся в деревушке на западном берегу реки Иордан, стала мировым бестселлером. Вместе с тем, совершенно непонятен восторженный тон отзывов некоторых французских изданий об этой книге, ведь речь идет о реальных событиях и людях, а не о художе­ственном произведении. Многое из того, о чем рассказывает Суад, известно из исторических книг и кинофильмов. Шок же вызывает то, что реалии эти в ряде стран суще­ствуют и ныне.

Из книги
“Если замужняя соседка, или старуха, или кто угодно заметит девушку одну на улице, без матери или старшей сестры, без овцы, без охапки сена или корзины с инжиром, то про нее скажут: “шармута...”
Ох уж это словечко “шармута”, означающее даму легкого поведения. Совсем необязательно, чтобы девушка или женщина действительно по­зволяла себе какие-то вольно­сти в общении с мужчинами. Достаточно слуха, и та, кому приклеили этот ярлык, обречена. Муж, братья или соседи позаботятся о том, чтобы честь семьи была “очищена”. Разумеется, кровью...
Мир, в котором жила Суад, поставлен с ног на голову. Здесь матери убивают новорожденных девочек, потому что их и так много в семье. Мужчины бьют беременных жен, чтобы показать, кто в доме хозяин. А братья душат “провинившихся” сестер телефонным проводом. Здесь убийство “во имя чести” не является преступлением, полиция предпочитает смотреть на такие случаи сквозь пальцы. При всем этом нель­зя сказать, что общество, в котором царят столь суровые правила для женщин, более нрав­ственно. Например, у матери Суад есть любовник. Многочисленные внешние барьеры порождают лишь ловкость в умении их обходить. Сама главная героиня умудряется, несмотря на все препоны, найти место и время для встреч с мужчиной. Наивность и желание выйти замуж приводят ее к нежелательной беременности и смертному приговору, вынесенному на семейном совете.
Но ведь что-то же, наверное, нужно делать? Как изменить обычаи, существующие веками? Подчеркиваю, обычаи, а не законы. Ни в Библии, ни в Коране убийства “во имя чести” не поощряются. Думается, ответ один: при помощи образования и просвещения. Например, молодой врач Хасан, вернувшийся на родину после учебы в Англии, понимает всю дикость “преступлений чести”, но мало чем может помочь. Дело осложняется тем, что в стране процветает культ безграмотности. Она даже преподносится как женская добродетель. Над двумя девочками из деревни, которые посещают школу, все смеются, потому что, по мнению большинства, они “не смогут найти себе мужа”. Тотальное невежество позволяет расцвести махровым цветом ксенофобии. Даже спустя десятилетия Суад трудно избавиться от предубеждения против евреев, привитого ей отцом.
Впрочем, оставим в стороне геополитические проблемы. Исповедь Суад — это в первую очередь чувства и переживания живого человека. Неважно, какого цвета его кожа, находится ли он рядом или за тысячи километров, араб он или иудей...
Итак, роман начинается: “Я девушка, а девушка должна идти быстро, низко опустив голову, словно она считает шаги. Глаза ее не должны ни подниматься, ни уходить вправо и влево от дороги, потому что, если вдруг встретятся с глазами мужчины, вся деревня сочтет, что она шармута...”
Андрей СЕРГЕЕВ.