Марию Антуанетту, дочь австрийского императора, с детства воспитывали как будущую королеву, ведь она была помолвлена с наследником Франции. Ее мать Мария Терезия считала, что уготовила принцессе из всех своих восьмерых детей самое блестящее будущее. И не подозревала, что обрекла почти сразу же на страдания, клевету и интриги, на участь стать последней французской королевой, при этом сложить голову под лезвием гильотины.
Марии и 15 лет не было, когда ее привезли в Париж, чтобы выдать замуж за сына короля (через четыре года он сам станет королем Людовиком XVI, а она — юной королевой Франции). Стефан Цвейг так описывает церемонию бракосочетания, состоявшуюся 16 мая 1770 года: архиепископ освящает тринадцать золотых монет и обручальное кольцо; дофин надевает его Марии Антуанетте на безымянный палец. Под звуки органа начинается месса, и лишь затем король, а за ним и остальные члены королевского дома подписывают брачный договор. На выцветшем пергаменте неловкой рукой четырнадцатилетней девочки коряво выведено: “Мария Антуанетта Иозефа Анна”, а рядом (конечно же, по этому поводу сразу возникает шушуканье) — дурное предзнаменование — огромная клякса, единственная на документе, поставленная именно ею.
Однако фактически брак не был осуществлен — дофин страдал от фимоза и как муж оказался несостоятелен. Требовалась хирургическая операция, на которую Людовик решится лишь через семь лет, и лишь через восемь Мария Антуанетта станет матерью. А до этого молодая, неопытная и разочарованная женщина, чтобы скрыть отчаяние, возьмет на себя роль законодательницы мод и словно одержимая будет гоняться за развлечениями, порождая слухи о собственной развращенности.
Трудно представить себе двух других молодых людей, которые по характеру так сильно отличались бы друг от друга, как эти двое, писал Цвейг. Его стихия — сон, ее — танец, его мир — день, ее — ночь; и стрелки часов их жизни постоянно следуют друг за другом с большим сдвигом, словно солнце и луна на небосводе. В одиннадцать ночи, когда Людовик ложится спать, Мария Антуанетта только начинает по-настоящему жить, нынче — за ломберным столом, завтра — на балу, каждый раз в новом месте; он давным-давно верхом гоняется по охотничьим угодьям, она лишь встает с постели. Ни в чем, ни в одной точке не соприкасаются их привычки, влечения, их времяпрепровождение.
Тем не менее австрийский писатель называет этот брак вполне удачным и даже счастливым. Чувствуя свою неполноценность, король старался не затенять королеву. Она тоже относилась к нему благосклонно. Ведь Людовик позволяет ей вести себя как ей вздумается, никогда без приглашения не переступает порога ее комнаты — идеальный супруг, который, несмотря на свою бережливость, всегда оплачивает ее долги и разрешает ей все, а в последние годы их супружеской жизни — даже иметь любовника. Из брака, построенного на политических расчетах, дипломатических соображениях, постепенно возникают настоящие добросердечные отношения, во всяком случае более близкие и душевные, чем в большинстве браков царствующих особ того времени.
22 года, до казни Людовика, они прожили вместе. Неизвестно, чем руководствовалась королева — привязанностью к мужу, долгом, но, имея возможность бежать во время революционной смуты, она предпочла остаться с королем. Людовик ХVI все никак не мог поверить, что подданные могут лишить его трона, и упорно отказывался выполнить требования революционеров. В январе 1793 года начался судебный процесс, который привел короля в недоумение: по приговору его лишали не трона — жизни. Перед смертью ему дали возможность проститься с женой и детьми. Невыносимое в обычных условиях спокойствие придает в этот решающий момент Людовику XVI величие.
Через пять месяцев после его казни революционный комитет принял решение разлучить Марию Антуанетту с детьми и перевезти ее в тюрьму Консьержери, большинство “постояльцев” которой ждал только один путь — на гильотину. А вскоре состоялся процесс, на котором 37-летнюю женщину, помимо прочего, обвинили в сексуальной связи с ее собственным восьмилетним сыном. Когда один из судей спросил, почему она не отвечает на предъявленное обвинение, Мария Антуанетта сказала взволнованным голосом: “Если я не возразила, то лишь потому, что сама природа отказывается отвечать на подобное обвинение матери”. А в последнем ее слове прозвучало непонимание, в чем вообще она виновата: “Я ничего не желаю сказать, кроме того, что я была лишь супругой Людовика XVI и поэтому должна была подчиняться всем его решениям”. 16 октября 1793 года в 12 часов 15 минут пополудни королева была обезглавлена.
