Сыграл в футбол на Северном полюсе

Е.Мартьянов на Северном полюсе. Фото из архива Е.Мартьянова

21 апреля в 2.55 по московскому времени ученик 10 класса новочебоксарской средней школы № 5 Евгений МАРТЬЯНОВ достиг географической точки Северного полюса нашей планеты.

— Без хорошей физической подготовки, туристических навыков, знаний покорять Северный полюс Земли — занятие весьма опасное. Где и когда ты начал подготовку к своему впечатляющему успеху?
— Я почти год занимаюсь спринтерским бегом и четыре — спортивным туризмом в ЦРТДиЮ у тренера Андрея Викторовича Ширшова. Собственно, этот клуб меня и подготовил к главному походу моей жизни. До этого мне доводилось путешествовать по Западному и Центральному Кавказу, принимать участие во всероссийских и международных соревнованиях по спортивному туризму. По легкой атлетике у меня 1-й разряд, по туризму сдал норматив кандидата в мастера спорта.
— Как появилась мысль достичь полюса?
— В 2008 году, когда мне было 12 лет и я начал заниматься туризмом, состоялась первая молодежная экспедиция на Северный полюс. От нашего клуба впервые пробился в состав группы Степан Шеверталов. Я ему очень завидовал и тоже мечтал участвовать в таком походе. Потом каждый год клуб поставлял для этой экспедиции своего участника: в 2009-м это был Сергей Ломов, затем Аня Карпова, в прошлом году — Сергей Кузнецов, и, наконец, очередь дошла до меня. На самом деле, конечно, никакой очереди нет, а происходит весьма жесткий отбор в команду, отправляющуюся к Северному полюсу.
— Каким образом?
— Все решает отборочный поход по карельским лесам, который устраивают в начале марта организаторы экспедиции на Северный полюс москвичи Матвей Шпаро и Борис Смолин. Туда поехали от нашего клуба я с моим другом Колей Плотниковым. Помимо этого республику представляли двое туристов из Цивильска и девушка из Чебоксар.
Лагерь расположен под городом Сегежа. Он действует круглый год, туда приезжают подрост­ки с ограниченными возможностями, из дет­домов, трудных семей. Инструкторы водят их в походы. Базовый лагерь — несколько домиков, баня, необходимые удоб­ства и собачий питомник для хаски. На собаках в нартах перевозят поклажу. Мы путешествовали без собак. Из лагеря стартовали в семидневный поход пять групп по десять человек. В команду отбирали семерых.
— Это было серьезное испытание?
— Лыжный поход проходил в условиях, максимально приближенных к арктическим.
Трудности карельского похода заключались не только в том, что сам маршрут оказался весьма нелегким, но и инструкторы часто давали сложные вводные, чтобы посмотреть, как мы справимся. Однажды они, когда все изрядно вымотались, сказали, будто мы сбились с пути и заблудились. Это был психологический шок.
— Не могу поверить, что опытные туристы испугались потери ориентировки в пространстве.
— Когда ты отследил весь маршрут по компасу после выхода из лагеря, то, безусловно, найдешь свое местоположение на карте. А тут...
Конечно, это был тест на психологическую устойчивость в стрессовой ситуации. Никто не проявил признаков страха, да и все понимали, что угрозы жизни нет. А вот что могут потребоваться большие дополнительные усилия для решения проблемы, когда все устали, это понимал каждый. Приняли решение поставить палатки, отдохнуть и проанализировать маршрут. Прикинули, где мы примерно находимся, и решили, что завтра, двигаясь по тропе, должны через пару километров выйти к озеру. Утром тронулись в путь и в самом деле оказались у озера, обозначенного на карте. Значит, правильно сориентировались и теперь определили свое местоположение.
— Конфликты случались?
— Самыми трудными были по­следние дни похода. Инструкторы устранились от руководства, и участники сами выбирали путь, обустраивали стоянки. Мы договорились, что каждый, не смотря на других, должен делать то, что положено по расписанию, тогда не возникнет конфликтов, упреков, недовольства. В Карелии за весь поход не произошло ни одного спора, также и потом при движении к Северному полюсу.
— Когда огласили список участ­ников главного похода, возникли какие-либо возражения, недовольство?
— Результаты нам сообщили дней через пять после того, как мы вернулись в регионы, и непосред­ственной реакции я не видел, но обиды, видимо, были. Мы переписывались, и некоторые говорили, что ожидали другого решения.
А я, когда пришло сообщение из Москвы, обрадовался очень сильно. Меня попросили приехать пораньше в Москву, чтобы приготовить снаряжение для группы.
В команде со мной оказались Софья из Мончегорска Мурман­ской области, Алексей из якутского села Намы, Саша из москов­ской школы-интерната, Илья из Казани, Данила из Йошкар-Олы, Евгений из кадетского корпуса ФСБ Санкт-Петербурга. Матвей Шпаро — серьезный мужчина, но любит пошутить, много знает. Борис Смолин выделяется спокой­ствием и добротой, всем помогает.
— Снаряжением вас обеспечили?
— Его так разом не приобретешь. Оно накапливается с годами, как и туристические навыки. В походе хотели участвовать спортсмены-футболисты, экологи, но у них не оказалось ни опыта, ни снаряжения. Они не выдержали испытаний.
Мы с другом из Марий Эл приехали в Москву 7 апреля. Расфасовывали сначала рационы с едой, учились разжигать примус. Потом собралась группа и началась общая подготовка. Распределяли поклажу, ремонтировали сани, подбирали личное снаряжение по списку. Все проверили Матвей с Борисом и составили список, что надо докупить.
Нам дали на время экспедиции пуховые куртки, ветрозащитные штаны, ботинки, лыжи, сани, спальники, коврики. Докупали: флисовые кофты “Гудзон”, они “дышат”, но не продуваются ветром, термобелье, маски-балаклавы, защищающие лицо, шапки, рукавицы, носки. Все многослойное, сделанное из искусственных материалов по специальным технологиям. Например, ботинки из двух слоев: вкладыш, как валенок, теплый, сверху непромокаемый износостойкий башмак. Именно они подходят к креплениям лыж, на которых мы ходили. Лыжи проч­ные, каждая выдерживает вес человека. Это важно при преодолении трещин и торосов.
— На чем добирались к месту старта?
— Из Москвы спецрейсом на самолете, выделенном ФСБ России, мы летели на полярную станцию Барнео с посадками в Мурманске и заставе “Нагурское”.
Барнео — российская дрейфующая станция, принимающая путешественников. Там есть отапливаемые палатки, два вертолета, тракторы.
Буквально перед нашим приездом на Барнео побывал Борге Оусланд — самый опытный и крутой полярный путеше­ственник из Норвегии. За его плечами около 6 тысяч километров по Арктике, он несколько раз побывал на макушке Земли, пересекал проливы, пытался покорить Северный полюс полярной ночью. Его попытку не зачли, они с напарником пришли на 90-ю широту через два дня после восхода солн­ца. Кстати, первыми это сделали Смолин и Шпаро, их имена в Книге рекордов Гиннесса. Борге Оусланд на Барнео венчался. Мы застали там украшенную шарами и цветами “кафешку”. Станция находится примерно в 100 километрах от полюса.
— Как начался поход?
— Учтя направление дрейфа льда и ветра, мы выбрали точку старта (туда нас высадили на вертолете) на 140-м меридиане в 111 километрах от географической точки Северного полюса. Это составляет как раз длину одного градуса. Мы находились на 89-м градусе северной широты. В это время там солнце не заходит за горизонт. На маршрут вышли ночью, пройдя два часа, поставили палатку и легли спать.
— Чем питались?
— В палатке размещались вся группа и снаряжение. На привале дежурные набирали снег, разжигали примусы и кипятили воду. В кипятке разводили готовые сублимированные продукты: кашу, мясо. Каждый нес свой рацион на семь дней. Утром завтракали, во время перехода подкреплялись шоколадом, орехами. Каждый нес по два термоса с чаем, пили на ходу. Вечером на стоянке горячий ужин, состоявший, как и завтрак, в основном из каш: сегодня рис и геркулес, завтра пшено и гречка.
— С пути не сбились?
— Шли по навигатору, который указывал наше местонахождение и направление движения. Дрейфующий лед нес иногда на север, иногда в сторону или стоял. Мы старались идти не менее 8 часов в день, проходя в среднем километров 15.
— С какими трудностями столкнулись?
— На второй день путь пересекла полынья, которую нельзя было обойти. Пришлось переплывать ее в гидрокостюмах. Их надевают поверх одежды, утонуть не дает оставшийся в них воздух. Мы испытывали костюмы в Москве в проруби. Швы дополнительно промазали клеем. Костюмов было три.
Сначала переплыл Матвей Шпаро с санями. Его страховали веревкой с исходного берега. На противоположном он снял костюм и в санях, закрепив за них еще одну веревку со своего берега, переправил нам. Теперь трое в гидрокостюмах, дер­жась за сани, переплывали полынью. Таким образом преодолели 70-метровый разрыв между льдинами. Попадались еще полыньи, но нам удавалось обходить или переправиться на мелких льдинах, как на пароме.
В этом году на пути оказалось особенно много торосов, через которые приходилось перелезать. Вскоре приноровились это делать, не снимая лыж.
В первые дни шли интенсивно и опередили график. На полюс планировалось выйти 21 апреля. По­этому однажды провели целый день на отдыхе, а потом не сильно торопились. Главное, для восстановления сил спать 8 часов, а остальное как получится. Бывало, выходили на маршрут поздним вечером.
Пришли на полюс в 2.55 ночи 21 апреля. Установили флаг России, спели гимн, водили хоровод вокруг Северного полюса.
И сыграли в футбол.