Жизнь она, как правило, течет размеренно, и слава богу! Иногда, правда, что-то случается, но неожиданный опыт тоже зачем-то нужен, правда?
Помните, в конце декабря, перед Новым годом, погода была — то растает, то замерзнет? И умудрилась я упасть и сломать ребро. Не повезло! Как-то уже писала про тротуары на нашей центральной улице Советской, все в рытвинах и ухабах, вот они мне по гололеду и отомстили!
А давайте, уважаемые горожане, рассмотрим мой случай как контрольный. Бывают же контрольные закупки, а это пусть будет контрольный перелом.
Итак, пошла я в травмпункт. Претензий нет — чисто, тепло, предновогодняя атмосфера. Правда, туалет в отделении закрыт. Местные санитарки успокоили: “Так он всегда тут закрыт!” Видимо, чтобы я не переживала, что это именно мне так не повезло.
Медсестра объяснила, что нужно идти выше, на какой-то там этаж, а потом свернуть направо. А я уже тогда почувствовала, что мой перелом не простой, а контрольный. И от имени всех сломавших не ребра, а ноги или еще что похуже, стала немного возмущаться. С видом грандиозного одолжения персонал открыл мне “свой” туалет. Ну что ж, спасибо и на этом.
Получив на руки рентгеновский снимок и неутешительный диагноз, отправляюсь с Пионерской на Коммунистическую за больничным листом, уже привычно благодаря милосердное провидение за то, что у меня перелом части тела, позволяющей худо-бедно передвигаться. Хотя, между нами говоря, тоже болит и довольно трудно дышать.
В поликлинике кабинеты травматолога и хирурга находятся на третьем этаже. Не нашлось места на первом, на втором хотя бы. Наверное, по важным причинам, недоступным мне как дилетанту. А лифт? Даже когда он работает, с костылями в него попробуй влезь.
Получаю лист нетрудоспособности, рекомендации, как справляться с бедой, и приказ явиться после Нового года. “Только народу будет много”, — с сочувствием предупредила доктор.
Да, народу в день назначенный перед кабинетом единственного хирурга оказалось много — полсотни человек в гипсе, повязках, на костылях. Может, и больше, не считала. Зато руководство поликлиники имело полную возможность посчитать и как-то разрулить проблему, ведь большая часть людей, подобно мне, были записаны на прием заранее. Но не сочло нужным.
Сначала все мы долго стояли к хирургу, потом тех, кому нужно продлить больничный, перенаправили к терапевтам. И это тоже было долго. И путешествия туда-сюда по этажам проходили с зимней одеждой наперевес, потому что гардеробщицы уже поспешили домой.
А все-таки взяться за перо меня побудила одна безобразная сцена.
Красивая, высокая и уже не юная женщина с переломом лодыжки плакала, прислонившись к стене. Три с половиной часа в очереди к хирургу на третьем, потом час с лишним у терапевта на втором, а теперь рабочий день доктора заканчивается, и тех, кто не успел, отправляют назад к хирургу на третий, опять в бесконечную очередь. “Я на третий этаж уже не поднимусь, не смогу”, — она это сказала тихо и обреченно, но, в общем-то, без всякой агрессии.
Народ мы терпеливый. Вот только чего тут больше — терпения или застарелого, привычного неуважения к себе?
Знаете, мне совсем не хочется нагнетать больше, чем было на самом деле. Всех нас приняли, и, так или иначе, все в конечном итоге утряслось. В медицинском учреждении чисто, сделан хороший ремонт, можно записаться на прием по Интернету, персонал вежлив и компетентен.
Да и желание освободиться пораньше тоже понятно. Дело-то было 6 января, сочельник, нужно готовиться, столы накрывать. Рождество, светлый праздник, в который добра в мире становится чуть-чуть больше. Ну, или должно становиться.