Не хотелось дискутировать на страницах “Граней” по религиозному поводу, но если в каждом почтовом ящике лежит газета, имитирующая православную (с использованием славянского шрифта в тексте заповедей, например), а на деле дискредитирующая нашу веру, — непонятно, кому и как возражать.
В печатном издании есть электронный адрес для связи, но он не для дискуссий, а для тех, кто попался на удочку.
Кто они, эти люди, которым покоя не дает наша вера? Раньше я пробовала посещать собрания иных сект, размножившихся на территории России. Было интересно: что такого особенного могут сказать иноземные пастыри на земле, где христианство принято тысячу лет назад?
С годами интерес пропал. Стала замечать, что их проповедь построена не только на рассказе о христианстве и изучении Библии, но и на критике нашей Церкви и ее служителей. Проповедники приветливы, пока не представишься православной. После этого начинается неадекватно агрессивная реакция на мою персону, обвинения в тоталитарности РПЦ. Как будто я что-то у кого-то украла. До обсуждения дело не доходит.
Христианство у них дается очень упрощенно. И это напоминает ситуацию с продуктами: мы все чаще переходим от натуральных к заменителям, “идентичным” натуральным. Мы закрываем глаза на текст, набранный микроскопическим шрифтом на этикетках. Что тут скажешь, когда у народа нет денег?
Но когда религию заменяют на “идентичную” по причине недостаточности “средств души”, то стоит задуматься: почему мы так легко отступаем от своей веры?
Православную Церковь и ее служителей обвиняют во многом. Чаще — за платное Крещение. Но платят не за Таинства (совершаемые один раз в жизни человека Крещение, Венчание, Отпевание) — за работу священника. На содержание храма тоже нужно немало средств. Исповедь и Причастие не оплачиваются, а это основные Церковные Таинства, необходимые для исцеления души, для духовного роста. У нас не берут “десятину” — десятую часть всех доходов верующих, на которой настаивают новоявленные проповедники, ссылаясь на восьмую заповедь: “Не укради”.
Иногда говорят о раздражительности церковных работников. Но давно уже неприветливость усталых, перегруженных работой служащих сменилась агрессией приходящих граждан. На просьбу отключить звук сотового телефона, звонящего четвертый раз подряд, можно услышать: “Без тебя знаю, когда отключать”. Пацаны лет десяти, весело болтавшие в храме, в шортах, похожих на трусики, ответили на замечание проще: “Лучше бы вы, тетенька, сюда не приходили!”.
Дело не в церковных недостатках. Если заморские проповедники заявляют, что они лучше и чище наших священников, то на каком основании они это делают, на каком приборе проверяют свою чистоту? Как говорится, есть два способа быть хорошим: первый — быть хорошим, второй — доказать, что другие хуже тебя. Иначе за ними никто не пойдет.
Роль храма неправильно понимают в принципе: Церковь — это “институт” спасения души. Есть в Евангелии десять заповедей — техника безопасности; есть рекомендации, очень простые — как прожить достойно, чтобы не повредить душе, у которой есть дальнейший путь после физической смерти тела.
Церковь не просто учит — она предоставляет реальную духовную помощь. Человек сам не может справиться со своими ошибками, не прибегая к молитве, к Таинству Причастия, обновляющим его силы. Исповедь перед Причастием освобождает от уз греха, помогая не совершать прежних ошибок. Этот процесс изучением Библии не заменишь, как не заменишь еду разговорами о ней.
Мы свободны выбрать любую веру, даже веру в то, что Бога нет. Но редко кто понимает, что наши грехи медленно убивают нас самих. Это физический закон, упростить здесь ничего нельзя, как нельзя заново создать мир. Христианство — не философия, где каждый может иметь свое мнение.
Не стоит обольщаться сектантскими приманками: за неисповеданные священнику грехи человек несет ответственность перед Богом, даже если он исправил свое поведение. И здесь от степени “хорошести” исповедающего священника ничего не зависит, только от искренности раскаяния.
А дискутировать с авторами полученной мной газеты, похоже, не о чем. Я задалась бы другим вопросом: кто они, эти безликие люди, затеявшие массовую акцию по уводу людей неизвестно куда? Почему им так важно доказать, что поклонение иконе — это поклонение идолу, и что наша Церковь несет зло? Как можно называть себя церковью, если не верить в Воскресение Иисуса или отрицать факт необходимости Крещения для спасения души? Если в Евангелии от Марка прямо сказано: “Кто будет веровать и креститься, спасен будет” (16, 15-16)?
Если кто-то искажает Христианство, при этом сохранив его название и часть атрибутов, на мой взгляд, у него корыстные намерения. По той же причине подделывают торговые марки на некачественных изделиях. Мы не покупаем такой товар, нам неприятно быть обманутыми. Так почему так охотно принимаем подделки под Христианство? Изучайте родную веру, это в ваших интересах. Не позволяйте себя обманывать. Сказано кем-то: “Человека погубит не знание, а полузнание”.
