Однажды мне довелось проводить беседу о христианстве среди младших школьников. Энтузиазма было много, знаний мало. И моя попытка объяснить главное качество Бога — любовь — оказалась неудачной.
Тогда я спросила: “Как вы думаете, что такое любовь?” Двадцать пять восьмилеток молчат. Задала другой вопрос: “Кто из вас любит маму?” Все тянут руки, кричат наперебой.
“Почему вы ее любите?” В ответ опять молчание. Поднимается неуверенно одна рука: “Мама стирает мои вещи и кормит меня”. — “И все?” Другая рука: “Она помогает мне готовить уроки”. — “А еще?” — “Она меня лечит, когда я болею”.
Признаться, ждала другого. Ну хотя бы “Моя мама самая умная, самая красивая, лучше всех” или что-то в этом роде.
Подошла к вопросу с другой стороны. “Скажите мне в таком случае, за что мама любит вас?” Молчат.
“Вы чашки бьете?” — “Да”.
“Двойки из школы приносите?” — “Да”.
“Деретесь и маму не слушаете?” — “Да”.
“Так за что же мама любит вас?” Полная тишина. Наконец одна девочка сообразила и обрадовалась: “Так ведь, когда я вырасту, я буду ее кормить и ухаживать за ней!”
Десять лет прошло, а я забыть не могу. Школьники не понимали, что любить можно — и нужно! — просто так. Иначе это вообще не любовь.
Мы рождаемся с замечательным качеством — способностью любить ближних независимо от их достоинств, но постепенно теряем его, пытаясь преуспеть в беспокойном мире. Эта потеря — признак
оскудения души, симптом грядущих неурядиц и монотонной, беспросветной жизни. Как мы справимся с этой бедой, кто научит нас? Помочь может только молитва: напряженная, каждодневная, пусть и короткая. Не просто чтение текста, а с болью: “До чего же я дошел, что в другом человеке, иной раз очень близком, способен видеть только худшее?”. Кроме Бога, некому наполнить человека любовью.
Какие бы совершенные законы ни изобрели, они не помогут вырастить из каждого малыша замечательного человека, не могут посеять в человеке милосердие. Тогда откуда у нас возьмутся хорошие врачи, юристы, педагоги? Кто о нас будет заботиться, и не только в старости? Ведь нас любить, с практической точки зрения, не за что. Только требуем: дайте работу, зарплату, жилье, образование. А прибыли от нас немного. Корова молоко и мясо дает, овца еще и шерсть. А мы?
Как-то в Америке ставили эксперимент. Одну половину группы грудных “отказных” умственно отсталых детей отдали в богатые семьи, где им обеспечили хорошее воспитание и питание “по науке”. Другую половину — выросшим умственно отсталым девушкам из интерната, не вполне владевшим даже речью. Лишенные возможности материнства, они полюбили своих питомцев, все время нянчились, играли с ними. Через несколько лет выяснилось, что вторая группа детей развивалась гораздо успешнее.
“Человечеству нужен садовник”, — сказал Экзюпери. Им может стать тот, кто знает Бога и служит Ему. Не юрист, не врач и даже не учитель, потому что он не отвечает за воспитание учеников. Прежде всего это священник — при условии, если есть возможность совершать Церковные Таинства (исповедь, причащение...). Только таким образом, снимая груз греха и причащаясь, мы можем наполниться любовью, лучше всего “страхующей” нас от несчастий. Но мы такие неграмотные, что при виде священника, которого родственники привели в больницу для причащения, кричим: “Вы, что, хоронить меня собрались?!”. Да нет же, наоборот.
Выросли мои слушатели, их сверстники. И теперь невольно создают вокруг среду непонимания, пренебрежения и нелюбви — к нам, этим занудным старшим, от которых никакой пользы, кроме денег (когда они есть).
Это наши дети — аккуратно одетые и чистенькие — расписывают часовню (не заборы!) разными, не всегда пристойными словами.
Как бы вы хорошо ни одевали и кормили своих детей, этого недостаточно. Как сказала мне одна девочка: “Лучше бы она (мама) меня любила”. Научите детей любить, потратьте время на их жизнь. Мало посадить розу, надо ее удобрять, поливать, пропалывать. Сами собой растут только сорняки. Вырастить человека сложнее, чем розу, здесь без Бога не обойтись. И не сомневайтесь, усилия не уйдут водой в песок: выращенная с Божией помощью любовь вернется к вам.
Ирина ПИНЧУК.