Продолжаем рассказ о том, на чем зарабатывали купцы Чувашии в дореволюционное время. В предыдущем субботнем номере газеты “Грани” мы говорили о мукомолах, сегодня — о солодовенном деле и винокурении.
Солод выгоден
Купцы Чувашии, главным образом чебоксарские, вкладывали капиталы в солодовенное производство. Оно было тесно связано с мукомольным делом, пивоварением и винокурением. В специальных помещениях — солодовнях — зерно проращивали, сушили в овинах, перемалывали на мельнице.
В 1725 году в Чебоксарах было семь солодовен, в 1742-м — уже 26. Владельцами их были купцы и посадские люди. Последние в большинстве случаев сами же и работали с помощью членов семьи. Некоторые привлекали к производству наемную силу.
Солод изготовлялся в большом количестве и вывозился за пределы Чувашии. Во второй половине XVIII века мелкие солодовни прекратили существование, сохранилось лишь четыре “завода”. Они производили 6 тыс. пудов солода в год.
В 1800 году в Чебоксарах три купца — Яков Таврин, Федот и Михаил Будаевы имели солодовенные “заводы” (солодовня плюс овин). Все они состояли при домах владельцев и были построены “собственным их иждивением”. Постоянных рабочих при заведениях не имелось, а необходимые работники нанимались из бедных горожан и крестьян лишь на время производства солода.
Каждый “завод” перерабатывал от 40 до 45 четвертей ржи и ячменя в месяц, выходило 250-300 пудов солода. За год на заводе Якова Таврина вырабатывалось 30 кулей девятипудового веса ржаного солода и 20 кулей восьмипудового веса ячменного, на заводах Федота и Михаила Будаевых соответственно 100 кулей ржаного и 100 кулей ячменного, 130 кулей ржаного солода и 70 кулей ячменного.
Больше “заводов”
Солод сбывался в основном на местных рынках, частично отправлялся на продажу в разные концы России. Цена одного куля ржаного в 1800 году составляла 5,5 рубля, ячменного — 5. Яков Таврин продал в том году солода в Чебоксарах на 290 рублей, Федот Будаев — на 1150. В 1808 году на четырех солодовенных “заводах” выработано около 6 тыс. пудов.
В нынешней столице Чувашии солод производился не только ячменный и ржаной, но и пшеничный. Если первый продавался по разным российским городам, второй приобретали скупщики из верхневолжских городов, то третий покупали купцы-собратья — винные откупщики. Известно, что из Чебоксар вверх по Волге было отправлено солода: в 1807 году — 3500 кулей, в 1808-м — 880 четвертей, в 1826-м — 2860 четвертей, приводит статистику исследователь дореволюционной Чувашии Евгений Погодин.
Из-за значительного роста налогов в 1812-1824 годах купцы-солодовники предпочли перейти в мещанское звание. По списку домов и промышленных предприятий Чебоксар, составленному в 1817 году, в городе было всего восемь солодовенных “заводов”. Все они числились за мещанами.
Первым среди чебоксарских солодовников считался Михаил Будаев, только у него имелось два солодовенных “завода”, оцененных в 250 рублей, и два овина в 350 рублей. Прибыль от двух предприятий также была максимальная — 500 рублей в год. Хотя производство и продажа солода были основным занятием Будаева, тем не менее после 1824 года он почему-то не поспешил объявиться в купеческом звании, как это сделал, например, Иван Арзамасцев. Среди содержателей солодовен купцы появляются лишь во второй половине 1820-х. По списку промышленных заведений Чебоксар 1826 года значатся шесть солодовенных “заводов”: того самого купца Арзамасцева, купчихи Екатерины Будаевой, мещанина Матвея Будаева, троих посадских. К середине XIX века количество солодовников в Чебоксарах сократилось: осталось четыре “завода”.
Прибыльные винокурни
Более прибыльным делом являлось винокурение, поскольку Чувашия была богата хлебом. В XVII веке значительное количество вина выкуривалось подрядчиками, в первую очередь купцами, в руках которых до 1754 года и находилась эта сфера промышленности.
Покупая вино у подрядчиков по 8-10 алтын за ведро, правительство продавало его в кабаках и на кружечных дворах значительно дороже. Продажа казенного вина являлась главным источником государственных доходов. В свою очередь, плата за поставку вина настолько превышала себестоимость его выкурки, что подряды на это дело считались среди купцов выгодным предприятием.
Сохранилось указание на занятие винокуренным промыслом за 1689 год, когда тяглец московской Садовой слободы Иван Бурмакин “поступился” известному купцу Федору Калмыкову своими чебоксарскими винокурнями “со всякими заводами”. Под последними, по всей видимости, следует иметь в виду солодовни, овины и вспомогательные заведения: кузницы, котельные, кирпичные сараи. Одновременно Бурмакин “поступился” 3269 четвертями ржи и овса, купленными Калмыковым в Чебоксарах и Цивильске для винокурения.
В 1689 году в Чебоксарском уезде на речке Чебоксарке промышленник Тимофей Андреев построил на оброчной земле мельницу, а в 1693-м с разрешения Казанского приказа он основал близ нее винокуренный завод, обязавшись платить оброк по 5,5 рубля в год. Территория винокурни (в документах она часто называется “поварней”) простиралась на 29 сажен (около 62 м) в длину и на пять сажен с аршином (более 11 м) в ширину. На этой площади находилось десять больших чанов “бражных заторных”, два чана дрожжевых, три больших железных котла, “в чем брагу затирают”, и не менее 50 печей для кубов. При винокурне имелись изба для работных людей, баня, житница с хлебным запасом “на винное куренье” и амбар, где хранились кубы, трубы, ковши и прочее.
Для расширения предприятия Андреев завез новый “заторный” котел, еще 30 кубов и трубы к ним, но в 1696 году скончался. Выполнив лишь меньшую часть поставок, Андреев остался должен казне по договору. “Досиживать вино” пришлось его сыну Андрею, но он по каким-то причинам прекратил поставку, вследствие чего винокурня и мельница, а также и другие заводы его отца, находившиеся в “низовых городах”, были “отписаны на государя”.
Этим обстоятельством воспользовались купцы Калмыковы, которые сумели заполучить чебоксарскую винокурню. Они начали производить на ней вино в 1698 году. Вино обходилось дорого — по 10 алтын с лишком ведро. Постепенно росло количество выкуриваемого вина и доходность предприятия. Калмыковы путем подрядов, сдававшихся ими более мелким предпринимателям, охватили своей винокуренной промышленностью обширный район.
Сохранилось упоминание той поры и о Тинчуринском винокуренном заводе сыновей гостя Якова Бабушкина, Ивана и Сергея, находившемся около чувашского села Тинчурино Тетюшского уезда. В 1673 и 1679 годах были построены два казенных винокуренных заведения мануфактурного типа в Ядринском уезде. Однако к началу XVIII века винокурение стало тягостно казне, поступило указание эти заведения продать зажиточным людям.
Тогда же оба винокуренных завода на реке Выле вблизи села Никольского и на Гремячке у деревни Балдаево купил ядринский “первостатейный” купец Иван Засыпкин, выходец из обрусевшей чувашской семьи. С конца 1720-х и до середины 1750-х винокурнями владел его сын. Это производство дало некоторый толчок развитию хлеботорговли в Ядринском уезде.
С 1717 года под Сундырем Чебоксарского уезда стал функционировать винокуренный завод, основанный купцом Лукой Пичугиным, позднее там же возникли еще два. В первой половине XVIII века эти заведения близ Сундыря вырабатывали в общей сложности 11000 ведер хлебного вина в год. Предприятия в разное время находились в собственности чебоксарских купеческих семей Игумновых, Цапинских, Проскуряковых, Рязановых и просуществовали до 1754 года, когда правительство объявило производство вина монополией казны и дворян.
Однако купцы не спешили отказываться от весьма прибыльного производства. Часть их занялась арендой дворянских винокурен. Например, Чебоксарский казенный водочный завод с пивоварней, располагавшийся за городом, в первой половине XIX века находился в “откупном содержании”, т. е. в аренде у разных лиц, в том числе и купцов. Первоначально пивоварня принадлежала казанскому купцу Ивану Жаркову. В начале XIX века она находилась “в заведывании” у купца-откупщика Ивана Севрюгина. В 1809 году велено было чебоксарский пивоваренный завод из казенного ведомства исключить и передать городу.
Бизнес без хлопот
Казанский гражданский губернатор Борис Мансуров в своем отчете министру внутренних дел за 1804 год писал, что на девяти винокуренных заводах, находящихся в Казанском, Чебоксарском, Лаишевском, Чистопольском и Тетюшском уездах, используется для производства вина до 60 тысяч четвертей хлеба, из которых выкуривалось до 300 тысяч ведер вина, поступавшего в казну и “на вольную продажу содержателям откупов”. Купечество, фактически негласно захватив в свои руки госмонополию на водку в виде откупов, превратило эту систему в источник своего непрерывного и бесхлопотного обогащения.
Винокуренное производство служило основой для развития водочных заводов. Купеческий капитал, естественно, не чурался прибыльного винно-водочного производства. В 1862-1863 годах купец Кирилл Попов в Алатыре построил сравнительно крупный водочный завод, оснащенный паровой машиной. Число рабочих на нем доходило до 20, а в 1890-х — до 40.
Предприимчивые винные бизнесмены не только строили водочные заводы, но и открывали заведения по продаже винно-водочной продукции. Так, в 1825 году трактир в Чебоксарах содержал купец Яков Протопопов. В 1842-м в городе было три трактира, размещавшихся в частных домах, в 1889-м — уже 11.
Прошло немного времени, и винокуренные предприятия национализировали. Но это уже совсем другая история.
