Русский язык для американцев все равно что для нас китайский. В падежных окончаниях, ударении и спряжениях глаголов они страшно путаются. Не говоря уже о всяких там устойчивых выражениях типа “бить баклуши”, ведь если это перевести дословно на иностранный, получится полнейшая белиберда.
Поэтому я очень удивилась, услышав от Кристо, родившегося в Македонии и проживающего ныне в США (штат Флорида), по-русски: “Не беспокойтесь, я никуда не денусь” (продавцу в киоске) и “Хотел послать его в баню” (о человеке, нахамившем ему).
Языковые способности Криса (“можно Кристо, можно Крис, как хотите”) поражают: английский, чешский, польский, турецкий, албанский, румынский, испанский, итальянский, русский, немецкий, греческий, словенский, сербский, македонский — на всех этих языках он говорит довольно свободно. Родной для него — сербский, в котором есть сходство с русским, болгарским, польским.
По-македонски “до свидания” — до гляданье, по-сербски — до вижейна. Правда, есть что-то родное? Планирует изучить чувашский, уже купил разговорник. Вообще-то учебниками, разговорниками и словарями Кристо почти не пользуется. Ему достаточно пожить в любой стране несколько недель, чтобы заговорить на местном наречии. Я неоднократно предлагала пообщаться на немецком или английском, на что получала стойкий отпор: “Госпожа Ольга Рябова (фамилия — это, видимо, вроде отчества, прилагается к имени), я приехал сюда изучать русскую культуру и русский язык, а не английский. Мне интересно, как люди живут, общаются, делают покупки”.
В 1990 году Македония отделилась от Югославии. “Прежде было хорошо, в 40 стран могли ездить без визы. Очень нравится в Швейцарии и Англии, а самые гостеприимные люди — в России”.
Как рассказал Крис, умеющий хорошо готовить, все супы на его родине протертые, картофель в них не кладут, а пускают вермишель, зелень, лимон. Если салат — то из свеклы, огурцов, помидоров, но их не смешивают. “В Болгарии делают смесь, как у вас”.
В Македонии отмечают православные праздники, соседи угощают друг друга сэндвичами с мясом, сыром, ветчиной, а также фруктами. На Новый год к столу подают поросенка, которого жарят в специальных пекарнях, приглашают друзей, готовят салаты. Пьют пиво, шампанское. На Пасху в каждом доме едят ягненка. Делают калачи, торты. Празднование 8 Марта описал так: “Едет женщина на работу, организация ее поздравляет, угощает, дарит цветы”. 7 января в Македонии Рождество, 19 — Крещение. Никто не работает, все идут на реку славить Господа. Мэр города привозит 500 литров ракии, пьют все желающие. Это виноградная или яблочная водка крепостью до 60 градусов коричневого цвета, при употреблении разбавляют водой. Хозяева ресторанов угощают тоже бесплатно. “Я сам все умею готовить, кроме торта, хлеба и пельменей”.
Главная цель последнего визита Криса в нашу республику — посещение могилы чувашского поэта Геннадия Айги. Интересны обстоятельства их знакомства. Ежегодно на родине Кристо, в македонском городе Струга, во второй половине августа проходит фестиваль поэтов из разных стран мира, приезжают также литературные критики и эссеисты. На Градском мосту устраивается сцена, где читают стихи. На встрече поэтов он познакомился с Вознесенским, Евтушенко и Окуджавой (“все были у меня в гостях”), а позже и с Геннадием Айги. Тот читал стихи на чувашском, все переводилось на русский, английский, македонский. Кристо подарил нашему поэту картину, познакомился с его женой. Айги дал ему номер своего московского телефона.
О дальнейшем Крис рассказывает со слезами на глазах: “Ой, какие у вас любезные люди! Мне помогли найти в Чебоксарах Дом писателя, оттуда незнакомая девушка проводила на вокзал. Там было много народу. На Троицу уехать в Батырево невозможно! Но начальник вокзала (глаза Криса увлажняются, голос дрожит) сказал: “Раз вы приехали издалека, я вам помогу”. Велел водителю отвезти меня куда надо. Стоит упомянуть их имена: начальник — Геннадий Сергеевич Лизнов, а водитель — Виталий Иосифович Иванов. Не встречал нигде таких людей! Мы зашли в церковь, взяли свечи, поехали на кладбище. Водитель подарил мне компакт-диск с чувашскими песнями! Хотел его наградить — он ничего не взял. Ждал меня, привез назад, туда, где останавливается 262-я маршрутка. Удивляюсь такому отношению, ехал назад — плакал. В Америке, если скажешь: “Мэм, не могли бы вы помочь?” — дорогу покажут, но не больше”.
Ольга РЯБОВА.