Сегодня мы представляем вам, дорогие читатели, подборку стихотворений нашего автора Фариды Прудовской, которая известна как замечательный писатель, захватывающе и сочно описывающий свои путешествия. Как поэт она появилась впервые в газете в позапрошлом году и собрала восторженные отзывы читателей.
Нечасто балует она поклонников своим стихотворным творчеством, но если пришлет стихи в редакцию, то все — вся редакция читает их и даже цитирует понравившиеся. Ее поэзия — легкая и воздушная, соткана из цветов, впечатлений, настроений и всего, что окружает женщину, которая позволяет себе быть счастливой, легкомысленной, любимой и любящей.
Мы попросили Фариду ответить на наши вопросы.
— Когда вы написали свое первое стихотворение?
— Мое первое стихотворение, ну кроме совсем уж детских, я написала лет в двенадцать. Просто тогда первый раз поймала это состояние: что-то происходит, и это что-то во мне не помещается. А всего-то я, городская девочка, на три дня попала в деревню и была поражена красотой Уральских гор.
— Ваши любимые поэты.
— Список любимых поэтов у меня совершенно классический — Пушкин, Лермонтов, Тютчев, Блок, Цветаева. Иногда в Сети встречаю хорошие стихи, сразу же подписываюсь на автора. Если даже одна строчка завибрировала и отозвалась — это уже классно.
— Какие чувства вызывают собственные стихи?
— Стихи меня не просто радуют, они делают меня счастливой. Несколько дней, а то и больше, во мне все звенит и подпрыгивает после удавшегося стихотворения. И когда спустя время читаешь свои стихи, если вышло удачно, если получилось выразить свое потрясение бесконечной красотой мира, то эти чувства снова со мной. Такие консервы! Получается, я пишу больше для себя. Мне жаль художников: они расстаются со своими картинами надолго, порой навсегда. А стихи всегда со мной.
— Кому вы читаете свои стихи?
— Даю почитать близким — мужу и детям. Все мои дети увлекаются творчеством: сын читает рэп и пишет стихи, младшая дочь профессионально рисует и тоже что-то пишет, но мне не показывает. А старшая, Лиза Прудовская, сочиняет и исполняет песни. У нее есть несколько песен на мои стихи, так что мы соавторы. Еще, конечно, друзья читают. Но у меня есть некое чувство вины, что я недостаточно делюсь с миром. Поэтому мечтаю выпустить книжку. После прошлой публикации в газете “Грани” я получила несколько очень теплых, даже восторженных отзывов. Спасибо газете и читателям за возможность поделиться своим творчеством.
Утро
Говорят, поэт не может не писать.
Ну а я-то что? Почти всегда могу.
Не писать могу, мурлыкать, запекать,
Что ж ворочаться в постели, как в гробу?
И пока что сочинила только борщ.
Гениальный, это да. Что есть, то есть.
А к борщу не вдруг и рифму подберешь.
И зачем? Семья проснется, будет есть.
Август выдался бедовый — урожай!
Вишня, сливы, кабачковая икра.
И крутиться, как торнадо, у плиты —
Вот она — моя любимая игра.
Надо как-то это все закольцевать.
Уж и тесто подошло, пора решать
Что получится — пирог или стишок?
Что слепилось — то и будем подавать…
****
Песня
Я тоскую по друзьям, по вчерашним,
Отдаленным расстояньем большим
Или просто невниманьем моим,
По хорошим, по родным, по домашним!
Уж не греться мне у вашего огня,
Но улыбки ваши всюду со мной;
Дни хорошие… Зимой иль весной,
Дни, когда вы все любили меня.
Я по завтрашним друзьям так скучаю,
Каждый радость и открытье, и утрата.
Встреча каждая разлукой чревата,
Но заранее судьбе все прощаю...
****
Раиса Ивановна
Уютная готика Праги,
Неяркий вечерний свет…
По факту, не по бумаге,
Мне снова всего пять лет.
А может быть, года четыре,
Я слушаюсь, нет, не шалю.
Живу в хрущевской квартире,
А в садик ходить не люблю.
Дедушка Ленин в зале,
Осклизлая манка, свекла́ –
И всё, что в меня пихали,
Не проглотить не могла.
Мне и поныне сложно —
Не попросить — спросить!
Бегать нельзя. Что можно?
Молчать и ручки сложить.
Против холодного мира
Одна в присохших соплях…
Из барака, сквозного сортира,
Нянька в моих яслях.
Наверно, пришлось ей несладко.
Отец с войны не пришел.
И парни, хихикая гадко,
Лезли ей под подол.
Брат в тюрьму угодил по пьянке,
Вернется, покажет чертям!
А вечером отчим с мамкой
Снова затеют бедлам.
У подружек платочки красивые,
А тут только злая нужда…
И дети чужие, немилые,
Их даже отшлепать нельзя!
Нянька Раиса Ивановна
Едва ли помнит о нас.
На кладбище, на песчаное,
Наверное, улеглась.
Увы, от нее досталось
Еще и детям моим.
Но мне вдруг сейчас показалось,
Что внуков мы охраним.
Уютная готика Праги,
Неяркий вечерний свет.
По факту, не по бумаге,
Мне снова всего пять лет.
Старинный колокол звонок,
Кофейня, огромный десерт.
Давай, налетай, ребенок
Пяти с половиной лет…
****
Зимний Петербург
Из крови и грязи тот занавес взвился,
(Ведь не было ж только вчера!)
Из вязких туманов осенних сгустился
Капризный любимец Петра.
Жила без него, обходилась три года,
И надо же, он не забыл!
Красивый, злопамятный, мстительный, гордый —
Зазвал, подманил, отомстил.
Ножом полоснул, сизым лезвием звонким
И тающей нежной струной
По нервам отвыкшим, доверчивым, тонким —
Убийственною красотой!
Материя, поле, вибрации смыслов —
Смешалось, сплелось и срослось.
И сердце прострелено, тело повисло.
Небрежно, навскидку, насквозь…
Энергии перетекают друг в друга —
Такая привычка у них.
Твой мрамор, зимы белоснежная вьюга,
Бумага, бессонница, стих…
****
Команде Чебоксарской ГЭС
Ребята, мне вас очень не хватает,
И я скучаю по тому, когда мы вместе,
Где каждый, как умеет, так играет,
И все галдят, как куры на насесте.
Мы не всегда стоим на пьедестале,
Мы нервы щедро тратим на футболе,
Мы громче всех болели и орали,
Мечтая страстно о забитом голе.
Дорога, Волга, горы Жигули!
Не объяснить, не повторить, не позабыть…
А мы смогли в прямом и прочих смыслах
Красиво отстреляться и забить!
Мы как-то лучше все, когда мы вместе,
Когда кипит спортивный жаркий бой,
Когда галдим, как куры на насесте,
Когда трясемся с песнями домой…
****
Я сегодня от вас уезжаю.
Это значит, для вас — умираю.
Все прощаю, конечно, прощаю,
И вы тоже простите меня.
Как не хочется умирать…
То есть, что это я, уезжать.
Как мне больно, мои друзья,
Я прошу, отпустите меня.
Не остаться навек в этом солнечном дне,
Не застыть, как картина в окне!
Жизнь несется вперед, и уносит поток
Каждый миг, словно смятый цветок.
Не скупись, привыкай, тяжело уезжай,
Не живи, как бесплотная тень.
Было. Кончено. Прожито — и долой!
И зовет новорожденный день.
***
Столица
Моя столица,
Как ты сияешь ночью!
От легких мыслей
Меня не отвлекай.
Мы заблудились, между прочим,
Ну и пускай, ну и пускай.
Город мчится своими машинами,
Шелестит своею листвой,
Извивается улицей длинною
И течет рекою Москвой.
Москва отражает, как зеркало,
И поэта, и торгаша.
Ты разная, вечно разная,
И этим, как жизнь, хороша.
И тираны, и светлые гении
Проходили твоей мостовой.
Ветры гибели и спасения
Надо мной, над страной,
Над Москвой.
Моя столица,
Как ты сияешь ночью.
От легких мыслей
Меня не отвлекай.
Мы заблудились, между прочим,
Ну и пускай, ну и пускай.
****
* * *
Март промозглый, метро Планёрная,
Я студентка, мне двадцать лет.
Так запомнился и отпечатался
В рамке Тушина — автопортрет.
Я не знала тогда, что счастлива,
Только тем, что мне двадцать лет,
Мартом слякотным и предчувствием –
Скоро будет мой май и свет!
Моя девочка вырастет умницей,
А мой мальчик смеётся во сне.
У них будет свой март и Тушино
В ранней, хмурой, счастливой весне.
Боже правый, какая ошибка,
Что реальность проста и скучна!
Все вокруг упоительно зыбко,
Всё — весна, всё — из странного сна…
В этом сне и любовь, и награда
Долгих лет и напрасных трудов,
Всех моих заблуждений отрада
И падение старых оков.
И грудным, и чарующим смехом
Надо мною смеется судьба.
Чей-то голос мне слышится эхом…
Чьи-то крылья касаются лба…
***
* * *
Время первые итоги подводить —
Что успелось,
Что не спелось,
Что сбылось?
Жизнь, как яблоко,
Что медом налилось…
Как там, в сказке —
Видны семечки насквозь.
Впереди надеюсь отыскать
Книги, что захочется читать,
И еще раз пять перечитать,
Всем знакомым уши прожужжать,
А потом их детям передать.
И суметь бы научить детей
Просто так,
С утра,
Любить людей!
Спорить, обижаться, морду бить!
И при этом все-таки любить.
