К 250-летию со дня рождения И.А.Крылова. В феврале мы отмечаем 250-летие со дня рождения Ивана Андреевича Крылова. Многие выражения из написанных им 236 басен стали крылатыми. Сегодняшний выпуск страницы “На Парнасе” состоит из басен новочебоксарских авторов.
Модная тенденция
Меж модных обезьян тенденция ползла:
Коль губы тонкие и грудь мала — к несчастью.
Держа едва напор, по лесу зеркала —
Гладь водная ручьев и луж кипела страстью.
“Мой Бог, какой скандал, — летел по чаще вопль, —
Рот очень мал и скромен бюст у главной мамки!”
“Слыть не годится неприличной средь особ”, —
Тотчас изъян исправить свой решила самка.
Найдя с трудом в ветвях осиное гнездо,
Маман с усердием в него залезла лапой!
Осиный рой завыл… И в самкино манто
Вмиг сотни жал впились… Пора ей драпать!
Свирепо осы облепили рот и нос,
Глаза и уши, грудь, не пропуская пяток.
Нырнув в ручей, ища спасения от ос,
Мадам сумела все же избежать расплаты.
В секунды нос распух, придав объем губам,
Бюст увеличился до пятого размера.
Довольная собой, на зависть оных дам
Хозяйка стаи впредь да будет всем примером.
Война больших миров затихла у ручья,
Солидный очень бюст, у губ верблюжий облик.
Но слышит из кустов: “Уродина, ты чья?”
Авторитет Маман сей красотой угроблен.
И сколько ни тверди, что мода — блажь уму,
Те модницы никак знать не желают истин:
Природной красоты стыдиться ни к чему.
Искусственный объем — сюжет для юмориста.
Известно всем доподлинно, не вроде:
Цените боле то, что ваше по природе,
И не губите красоту в угоду моде.
Ажиотаж
Среди зверей царил ажиотаж:
Слыл чемпионом рыночных продаж
И брэндом новым Поднебесной
Айфон, доныне неизвестный.
И очередь стояла велика.
Чтоб избежать скандала и греха,
Наушники надев для виду,
Разыгрывал Лис инвалида.
Давя на совесть, он просил зверей:
“К калеке отнеситесь подобрей,
Я впереди пролезу тихо…”
Не уступить смогла Бобриха.
Желая обрести айфон, Козел
Иное средство мигом изобрел:
Купивши в очереди место,
Средь первых оказаться лестно.
И двое суток очередь росла:
В ней без сознанья пали два осла,
Настиг подагры приступ львицу,
И солнечный удар — синицу.
Передрались жирафы меж собой,
Шакалы завязали смертный бой…
Рысь укусила Крокодила
За то, что список проглотил он.
Поутру отворился Мегамолл,
И первым покупателем — Козел!
Не знала радость та предела!
Счастливца сердце обомлело:
На дне кармана грошика лишь два…
С тех пор гласит народная молва:
Гонясь за эфемерным счастьем,
Ума не растеряйте части.
Мораль сия доступна всем:
Ты — вне толпы, и нет проблем.
Элеонора Архонта
Человек и гусеница
У гусениц в развитии прогресс:
Когда-то в детстве ползая порою,
Они мечтали луг познать и лес,
Подняться над высокою горою,
Почувствовать при этом: “Мы герои”,
Постичь секреты солнечных небес.
Природа-мать мечту их приняла
И бабочке вручила два крыла.
А человек, хоть в детстве и мечтал
О горных тропах и живых планетах,
С годами очень часто ползать стал
То перед шефом в строгих кабинетах,
То от попойки щедрой на банкетах —
И все порывы сердца растерял.
Хоть человек и царь природы, но
Летать, увы, не каждому дано.
Боровик и мухомор
Боровик и мухомор
Повстречались в час досуга.
Завели житейский спор,
Словно два заклятых друга.
Мухомор твердит: “Ты сир,
Неприметен и неярок.
Я собой пленяю мир.
Моя шляпка — всем подарок”.
Засмеялся боровик:
“У тебя дурная слава!
Не возьмет тебя грибник,
Жизнь твоя — другим отрава.
Я ж неярок, но хорош,
И душою не калека...”
“Пропадешь ты ни за грош
В животе у человека! —
Зубоскалит мухомор. —
От тебя нет пользы даже!
Мой удел — людской укор,
А тебе спасибо скажут?
Я могу красиво жить —
Ведь грибник меня не тронет:
Ядовитым вечно быть
И до старости на троне.
Ну а если кто меня
Сдуру скушает небрежно,
Пропадет средь бела дня,
К праотцам уйдет поспешно...”
Людям часто не с руки
Злые тешить языки,
Но несут иные вздор,
Словно этот мухомор.
Александр Шпаннагель
Кто главнее?
“Я главный! — Заяц крикнул скорый, —
Длиннее уши у меня”.
“А мой красивей хвост, — заспорил
Павлин, — тогда главнее я!”
“Я юркну в каждую лазейку,
Куда немногий бы и смог”, —
Сказала маленькая Змейка.
Клубился речевой поток.
Лиса с присущей хитрецою
Пыталась что-то доказать,
И даже Волк с большой ленцою
Про длинный клык всё лез сказать.
Накал страстей, дискуссий пышных,
Все спорили, что было сил.
Но молча сел Медведь на крышу
И Теремок тот раздавил.
И у людей похожий нрав:
Тот, кто сильнее, будет прав.
Наталья Крылатова
Орел, ягуар и мартышки
Однажды ягуар венесуэльский
Орлу из Штатов сильно надоел.
“Умерь свой пыл, — сказал он, — норов сельский,
Как жаль, что раньше я тебя не съел.
Чтоб нефть качать, достаточно мартышек,
Одну из них я даже признаю.
А ты набил уже немало шишек.
Зачем опять стоишь ты на краю?
Ты думаешь, тебе поможет панда?
А может, даже северный медведь?
Не будь наивным. За тобой пусть правда,
За мной же власть, я всех могу стереть
С земли моей. Уйди же добровольно,
Пока я добрый. Место уступи.
А то я клювом иль крылом невольно
Могу ударить, я силен в степи.
И даже если скроешься ты в джунглях,
Мартышки присягнут на верность мне.
Ведь знают все о вездесущих пулях,
Охотник есть сейчас в любой стране”.
Но ягуар орла не слушал клекот,
Он верил в силу и во власть свою.
Мартышкам он сказал: “Умерьте ропот,
Орел ведь в небе, я же здесь стою.
Я дал вам всё. Зачем смотреть на небо,
Когда плоды вам всем дает земля?
Бананов не хватает вам и хлеба?
Поверьте, их забрал у вас не я”.
Мораль, надеюсь, сами вы найдете.
Найдутся те, что всё за вас найдут,
Чтоб помнили вы только о работе.
Но не забудьте про “мартышкин труд”.
Сергей Тихонов
Муравьи и термиты
В одном лесу, под старой елью,
Поросшей лишаем и мхом,
Стоял огромный муравейник,
Великим созданный трудом.
И надобно сказать при этом:
Пока он, строясь, малым был,
Никто попасть в него не метил —
Среди зверей он страшным слыл...
А дело шло весьма проворно;
И звери шепчутся меж тем:
“В нем хорошо, тепло, просторно...”
И вырос он на радость всем!
Уже заполнены все кельи,
Ходов несметных уголки,
Живут и трудятся в нем семьи —
Все те же трудяги-муравьи.
Ну кто, читатель мой, не знает
Пословицы, известной всем:
“Святое место не бывает
Пустым, не занятым никем”.
И видят звери — тьма термитов
Уже проникла к муравьям,
Все теплые места забиты,
Не продохнуть — куда уж там.
Что ни термит — прямые связи,
И что ни должность — чей-то след...
Средь муравьев в рабочей массе
Их отличить проблемы нет:
Пришел один — устроил папа.
За ним другой, как по часам.
Нашлись и должность, и зарплата —
Ведь говорят, их папа — зам!
Но, впрочем, здесь поставим точку,
Цензуры понимая власть,
Ведь суть проста: зятья, сыночки,
Известных родственников дочки —
“Аристократическая знать”.
Из кожи лезут во все щели
Где потеплей, как повелось.
А где ж тогда они сидели,
Когда строительство велось?
А впрочем, так ли это важно?
Здесь если кто себя узнал,
То стих написан не напрасно —
Ведь факты я из жизни взял...
Владимир Сироткин
