Александр ДЫМНИКОВ — физик, путешественник, фотограф и председатель Союза фотохудожников Санкт-Петербурга. В третий раз он приехал в Чувашию. В рамках путешествия по городам, расположенным на берегу великой реки Волги, посетил Новочебоксарск. В Музее краеведения и истории города он провел встречу с фотохудожниками республики, на которой рассказал о своем творчестве.
— Куда держите путь в этом году?
— Мы с супругой Анной в этом году решили проехать всю Волгу, от истоков до Астрахани. Сегодня пятый день нашей поездки. Отчасти нас вдохновил проект “Бурлацкий на Волге”. Фотохудожник Михаил Бурлацкий, он, кстати, какое-то время жил в Чебоксарах, снимает по технологии XIX века — амбротипии.
Он большой мастер. Ходит на съемку с палаткой. Сам делает эмульсию, наносит на пластины, тут же снимает и проявляет. Каждый кадр готовится минут по 40. Он должен обладать острым взглядом.
— В прошлом году, когда приезжали в Чебоксары, привозили свои проекты. Сейчас есть чем порадовать?
— Еще незаконченный проект “Кавказ”, снятый в этом году. Здесь представлены южный Дагестан в зимнее время, Северная Осетия и Ингушетия — в весеннее.
Еще один проект посвящен выращиванию риса в горных районах Вьетнама. Снимал я два раза: в мае на посадке, когда поля заполняются водой, и в сентябре, когда проходит сбор урожая.
Наиболее интересное место — королевство Занскар. Это часть Малого Тибета. Первый раз я там был в 1999 году. Тогда мы в велопоход ездили, и дорога была совершенно пустая. Сейчас колонны джипов. Раньше самолет раза два в день летал с туристами, сейчас каждый час.
— Занскар является малоизученной частью Индии, чем он вас привлек?
— Занскар — буддийский штат. Около 10% жителей живут в монастырях. Они встают в 4 утра, молятся, совершают коры. Буддисты не работают, их кормит соседняя деревня. А если учесть, что все это находится на высоте 3,5 км, там есть фактически нечего, живут они впроголодь.
Индийское правительство предоставляет им кучу льгот, освобождает от налогов, дает кредиты на предпринимательскую деятельность, но они только заняты удачным перерождением в следующей жизни.
В горах земли мало, чтобы выращивать продовольствие, ее нельзя разделять между сыновьями, поэтому там многомужество. То есть женщина выходит замуж одновременно за всех братьев. Они живут одной большой семьей, и дети у них общие. По количеству участков можно узнать количество семей в этом государстве.
Я не знаю, что происходит в их обществе, нам трудно понять их семейное устройство, чем они живут и чем счастливы, наверное, этим и интересны.
— На ваших фотографиях очень много людей. Как они реагируют на съемку?
— Самые морщинистые старушки, может быть, и пытаются отворачиваться, остальные с удовольствием смотрят в объектив. Но чаще всего я беру телеобъектив с фокусным расстоянием 100-400 мм и снимаю их дистанционно, не вмешиваясь в личную жизнь.
Вся прелесть в том, что они получаются искренними и естественными. Они совершенно самодостаточны, не переживают, что живут в нищете, и кажутся по-настоящему счастливыми.
— Что вас вдохновляет?
— Андрей Тарковский писал, что когда он хочет придумать что-то стоящее для своего фильма, то слушает музыку Баха. Потому что в ней всё четко рассчитано, как говорят музыканты, на самом деле не рассчитано, а прочувствовано. И я коллегам советую перед съемкой послушать подборку любимых произведений Иоганна Баха.
А если говорить о фотографах, то у меня есть шесть любимых авторов. Один из них — Андре Кертеш. Однажды я случайно купил его альбом “On reading” (“Читая”), в котором он собрал снятые на протяжении 40 лет фотографии. Каждая работа создает образ читающего человека, а все вместе они создают образ читающей цивилизации, который мы постепенно утрачиваем. Это совершенный уровень мастерства.
— Как считаете, что важнее — талант или техника?
— Посмотрите, например, на работы Ансела Адамса. Прошло сто лет, теперь в кармане у каждого из нас телефон, который позволяет снимать технически так же, так почему же не получается?
В Санкт-Петербурге у нас появилась идея сделать проект “Петербуржские зонтики”. Город у нас прибрежный, как известно, дождливый. Мы объявили, и сотни фотографов побежали снимать. И все фотографии получились однообразными. Потому что нужно снимать композицию, которая будет передавать жизнь, эпоху, настроение. Если в ней будет зонтик — отлично.
— В Санкт-Петербурге, наверное, много фотографов, и сложно придумать что-то новое.
— У меня есть проект “Вертикальный Петербург”. Я работаю над ним с апреля 2020 года. Когда нас закрыли на самоизоляцию, я на экспедицию не поехал, остался дома, в безлюдном Петербурге, и начал снимать панорамы. По поводу горизонтальных все понятно, их все снимают. А с вертикальными, оказалось, непросто, потому что законы обычной композиции не работают. Поэтому это для меня в некотором роде исследовательский проект, я пытаюсь понять, а как все-таки выстроить композицию в таком жестком формате.
— Получается ли зарабатывать на фотографии?
— Так же, как в йоге, заработать можно, только если преподавать. А если заниматься для себя, то это саморазвитие.
Чтобы у нас заниматься художественной фотографией не в убыток себе, надо использовать гранты. Председатель Союза фотохудожников Ставрополя Алексей Заморкин выступил с инициативой проекта по Дагестану. Они получили стипендию, деньги пойдут на поездки пяти фотографов из пяти регионов России, которые будут приезжать на неделю в Дагестан и работать там. Я тоже продвигаю идею создания коллективных творческих проектов.
— А нынешняя поездка по Волге — это тоже очередной проект?
— Нет, это просто путешествие. Одновременно выступать, организовывать быт и при этом еще творить невозможно. На съемку нужно время, настрой. Нужно вставать до рассвета, ждать заката, чтобы ловить самый красивый свет. У меня сейчас другие задачи. Но на всякий случай я фотоаппарат с собой взял.
Ознакомиться с работами Александра Дымникова можно по QR-коду.
